Затерявшиеся во времени - Страница 106

106

Только Карсвелл продолжал держаться особняком, наблюдая за происходящим с палубы своей яхты, держа в руке банку охлажденного пива. Выглядел он точной копией римского императора, бесстрастно наблюдающего за работой своих рабов. Нет, он не собирался пачкать руки, помогая кому-нибудь. И уж конечно, не был намерен снабжать их своей едой и выпивкой, хотя (Сэм и Джад это замечали) многие уже начинали посматривать на Карсвелла весьма враждебно. Были разговоры даже о том, чтобы запросто отправиться на борт яхты и взять там то, в чем они нуждались.

Сэм таким настроениям симпатизировал. Но он хорошо помнил о пистолете, который Карсвелл выхватил в баре, когда полиция вознамерилась его арестовать.

Вполне возможно, что он тут же начнет размахивать своим пистолетом, если кто-нибудь без разрешения вступит на борт его яхты.

– Где Ролли? – спросил Сэм у Джада, который тащил по палубе своего суденышка здоровенный стальной прут.

– Ушел пару часов назад. Сказал, что должен где-то побывать и что потом вернется обратно.

– Он не сказал, как нам выбираться из амфитеатра на время прыжков во времени?

– Нет. Во всяком случае, ничего определенного. Я так полагаю, что нам с ним придется еще изрядно поработать.

– Н-да, все это как-то не воодушевляет. Что случится во время следующего прыжка?

– Думаю, люди будут продолжать умирать, Сэм. А ну-ка прими!

Джад наклонился над бортом и передал Сэму тяжелый прут.

– Это еще что такое?

– Мы собираемся устроить барбекю.

– Барбекю? – Сэм решил, что его разыгрывают. – Шутка?

– Нет. Мы будем ужинать на свежем воздухе.

– А где взять еду на сорок человек? – Сэм взял прут. – Постой-ка, уж не собираешься ли ты повторить тот трюк с пятью хлебами и парой рыб?

– Карсвелл обливает своим презрением людей из амфитеатра. Он считает их толпой невежественных недоумков. А среди нас оказался ушедший на покой мясник. Он и еще один мужик поймали в холмах заблудившуюся овцу. Я одолжил ему самый острый из моих кухонных ножей, и мы, черт возьми, собираемся зажарить эту скотину целиком. Придешь?

– А как же!

Сэм предполагал, что все это сводится к попытке убить время. В этом случае он использовал слово «время» в качестве фигуры речи. Вообще-то оно вызывало у него неприятный привкус во рту. Ведь вполне возможно, что именно в момент проведения праздника их опять унесет поток времени.

И тогда они снова окажутся в амфитеатре сидящими на привычных местах. «Сопровождающие» в своих театральных костюмах. Джад, уже который раз втыкающий булавку в свой воротник.

Но люди все равно хотели развлечься. Впервые за все время этой проклятой круговерти Сэм услышал смех. Люди собирали хворост для костра. На речном берегу Джад с помощью Сэма воздвигал раму с вертелом, на котором будут жарить овцу.

В этот вечер «скачок» так и не состоялся. Когда солнце спустилось за холмы, они разожгли костер и зажарили свою овцу. Сэм не мог вспомнить, когда он ел что-нибудь вкуснее, чем эти куски баранины, которые он брал прямо пальцами. Вероятно, какие-нибудь нервные окончания его тела стремились ухватиться за что-то нормальное, привычное. Барбекю, еда, разговор – все это было таким нормальным, таким милым. Джад протянул ему тарелку с ломтем шипящего мяса и сказал:

– Помнишь, о чем ты говорил несколько часов назад? О том, что за всем этим стоит определенная причина? Что нас послали в прошлое, чтобы спасти человечество? Так вот... – Джад отдал ему тарелку, и его глаза сверкнули в свете костра. – Я поверил тебе, Сэм. Я думаю, ты стоишь на верном пути.

– Черт! Какое облегчение услышать такие слова. Карсвелл держит меня за полупомешанного. Торчит на своей яхте и, похоже, собирается оставаться там, пока преисподняя не замерзнет.

– Это уж его проблема. А я вовсе не считаю тебя сумасшедшим. Нам вот что надо сделать: усадить Ролли в следующий раз, когда мы с ним встретимся, за стол и выяснить у него, каким образом он передвигается во времени. – Джад поднял глаза на Сэма. – Знаешь, я думаю, что это наша единственная надежда.

Вот и все, о чем они в этот вечер договорились. Потом они присоединились к другим, сидевшим на берегу, и с интересом наблюдали, как горит костер, как все еще шипит на вертеле остов овцы. Брызги жира падали вниз, вспыхивали голубым пламенем на пылающих углях. Дивный аромат жаркого разносился по всей округе.

Наконец люди вернулись в свой автобус и в свои машины, чтобы поспать. Джад отвел Сэму койку в свободной каюте, а Зиту устроили на кресле-кровати в гостиной. В углу каюты Сэма стоял телевизор. Теперь он был совершенно бесполезен. Так, ящик, набитый пластмассой и всевозможными проводниками. Но для Сэма это все еще был символ прежней жизни, которая осталась у него где-то за спиной. После того как Сэм пожелал всем остальным спокойной ночи, он остановился у телевизора и долго гладил его крышку, ощущая под пальцами гладкую прохладную пластмассу. Странно, но это действовало успокаивающе. Может быть, истинно верующего так же успокаивает одно пребывание под крышей церкви, синагоги или мечети. Хотя не было даже электричества, чтобы подключить «ящик», но Сэму казалось, что тот тихонько гудит, подпитываемый собственной магической энергией.

Сэм, конечно, понимал, что все это иллюзия, но ему безумно хотелось нажать на любую клавишу телевизора, хотя бы для того, чтобы прочесть несколько старинных объявлений, которые всегда почитал жутко банальными. Это было бы все равно чт.о увидеть улыбающееся лицо старого друга.

А спустя несколько минут Сэм уже лежал на своей узкой койке, ощущая, как мерно покачивается под ним лодка, когда речное течение внезапно ударяет в ее борт. Из-за реки доносился крик какой-то ночной птицы. Далеко-далеко лаяла собака. Этот звук показался Сэму почти музыкой, которая долго плыла в воздухе. Несмотря на все случившееся в последние дни, он ощущал странное единение с миром, чувство, которого раньше не было.

106