Мальчик с массой вьющихся волос, которые восприняли цвет фризской породы крупного рогатого скота – белый с черным, – спокойно, со стоически неподвижным лицом, смотрел вперед.
Сэм еще долго глядел туда, куда уходили все эти люди. Последнее, что он увидел, был помахивающий коровий хвост.
Через минуту и он исчез из виду.
Ко времени, когда Сэм Бейкер с принесенным кабелем вернулся в амбар, преподобный Хатер был уже там.
Он стоял в лужице золотистого света керосиновой лампы, держа ладони как бы молитвенно сложенными, и широко раскрытыми глазами любовался бешеной деятельностью, кипевшей вокруг него. Сэм придержал катушки с проводкой, чтобы покрепче прикрыть амбарную дверь и не дать снегу проникнуть внутрь помещения.
Как и раньше, оглушительно грохотали молотки, забивая гвозди в доски или выпрямляя листы металлической обшивки.
Сэм отдал кабель Зите.
– Как идут дела? – спросил он.
– Безумно! – ответила она. – Карсвелл теперь заставляет нас отпиливать цоколи от электрических лампочек.
– Электрических лампочек?
– Тех, что были ввинчены в багажные полки, которые ты раньше выбрасывал из автобуса.
Сэм, который ничего не понимал, только покачал головой. Лицо у него так закоченело, что придать ему хоть какое-то выражение было просто невозможно.
– Знаешь какие? Такие маленькие, что расположены над головами пассажиров, чтобы те могли читать и решать кроссворды, не тревожа других пассажиров.
– Это-то я знаю, а вот не намекнул ли случаем Карсвелл, на черта это нужно?
– Нет, мистер Карсвелл, подобно Господу Богу, в своей деятельности предпочитает напускать побольше мистического тумана. Между прочим, он взорвется как ракета, если увидит, что я здесь болтаю с тобой. – Она просунула пальцы в катушки, чтобы отнести их к верстаку, на котором две женщины осторожно разрезали лампочки тоненькими пилками. – Ох! А еще сильнее он злится, если случайно ломается тот стеклянный стержень, на котором держатся нити накаливания. Спасибо за кабель. Мы поболтаем с тобой до время очередного перерыва на чай.
Послав Сэму дразнящую улыбку, несмотря на совершенно очевидную смертельную усталость, Зита вернулась к работе.
Когда Сэм стащил пальто и стряхнул снег с ботинок, преподобный Томас Хатер, продолжая оглядываться по сторонам, направился к нему. Томас выглядел как мальчик, попавший в мастерскую самого Санта-Клауса.
Пятна копоти все еще пестрили лицо преподобного – следы тяжелой работы по вытаскиванию раненых и убитых из горящих домов.
– Ли кое-что рассказал мне о плане мистера Карсвелла. – Глаза Томаса за толстыми стеклами очков сверкали боевым огнем. – Но я не представлял, что вам потребуется такая большая подготовка. Что это он делает с вашими экипажами?
– Мы их перестраиваем.
– Но во что?
– Автобус должен превратиться в нечто вроде боевого корабля на колесах. Что же касается остальных... – Сэм пожал плечами. – Без понятия.
– И он полагает, что сумеет разбить варваров с помощью этих машин?
– Нет, не разбить. Мы надеемся нанести им такие потери которые заставят их отступить и отказаться от идеи когда-либо повторить набег на Кастертон.
– Но я никак не могу понять, откуда явились эти люди. Эти Синебородые?
– Вопрос не в том, откуда,Томас, а из какого времени?
–Вы хотите сказать, что они путешествуют во времени так же, как и вы?
– Да.
– Сила Господня!
– Только явились они сюда из прошлого, а не из будущего.
– Но зачем? Зачем нападать на маленький законопослушный городок? Какое зло могли мы им причинить?
– Никакого. Синебородые – настоящие бандиты. Они ищут одного – легкой добычи. Они путешествуют во времени, отыскивая наиболее удачный период для совершения рейда.
– Но почему сейчас? Почему именно 1865 год?
– Нам просто не повезло. И еще, как я уже говорил, мы беззащитны и относительно богаты. Думаю, они не стали бы связываться и грабить эти места 5 тысяч лет назад, когда тут стояла парочка глинобитных, крытых дерном лачуг. Не стали бы они этого делать и 1700 лет назад, когда тут стоял римский легион.
– Я понимаю, что вы хотите сказать. Римские войска задали бы им хорошую трепку.
– Очко в вашу пользу, Томас.
– Мистер Карсвелл вызвал меня сюда. Я так понимаю, что на время чрезвычайного положения он тут главный.
– Вы правильно поняли. И, если вас интересует мое мнение, скажу, что он извлекает из этой ситуации массу удовольствия, поскольку стал нашим повелителем и хозяином.
– Извлекает удовольствие? – Томас улыбнулся. – О, я понимаю! Вы хотите сказать, что он восхищается собой?
– Ну, если смягчать выражения...
– Но зачем я понадобился Карсвеллу? Я же муж молитв, а не муж войны.
– Ладно, Томас, старый дружище. Стоит заговорить о черте... Я думаю, сейчас мы все узнаем. Вот и он собственной персоной.
Карсвелл заканчивал раздачу поручении. Джад согласно кивнул и начал делать прорези, как в почтовых ящиках, в дверях, из которых были сделаны стены контейнера, окружавшего кресло водителя автобуса.
Быстро свернув чертеж в трубку, Карсвелл сунул его под мышку, как поступают со своими стеками главные сержанты. Затем он направился к Сэму и Томасу.
– А, преподобный Хатер! Мы еще не знакомы. – Он протянул руку, которую Томас пожал. – Меня зовут Карсвелл. С мистером Бейкером, как я вижу, вы уже знакомы.
– Если поставить все точки над i, то преподобный Хатер – наш домовладелец, – объяснил Сэм. – Ферма является церковной собственностью. Мы взяли...
– Вот и ладно, – отмахнулся Карсвелл, всем видом показывая, что этот сюжет его не интересует. – А теперь перейдем к делу и к тому, зачем я попросил вас явиться ко мне.